Бегство от безопасности
Если бы ребёнок, которым вы были когда-то,
спросил у вас сегодня о самом лучшем, чему вы
научились в жизни, — что бы вы ему рассказали?
И что бы вы открыли для себя взамен?
Введение
Моя истина прошла длительную переработку. Полагаясь на интуицию, я с надеждой разведывал и бурил её месторождения, фильтровал и концентрировал в долгих размышлениях, затем, осторожно попробовал подать её в свои двигатели и посмотреть, что из этого выйдет.
Было несколько выхлопов, одна-две детонации, и я понял, насколько капризной может оказаться моя самодельная философская смесь.
Весь в копоти, но поумневший, только недавно я осознал, что работал на этом странном топливе большую часть своей жизни. По сей день я с тщательно выверенным безрассудством капля по капле повышаю его октановое число[1].
Я взялся за создание этого своего топлива вовсе не для забавы, и не потому, что никогда не заправлялся обычным.
Страстно ища первопричины бытия и цели существования, я, пилот ВВС, словно подросток, знакомился с религиями, штудировал Аристотеля, Декарта и Канта на вечерних курсах.
И вот, последнее занятие закончено, я медленно и тяжело шагаю по тротуару, охваченный странным унынием.
При всём моём старании, я вынес из классов лишь одно: эти господа ещё меньше моего знали, кто мы и почему находимся здесь, а мои представления на этот счёт, были не более, чем редкими проблесками понимания.
Эти мощные интеллекты бороздили стратосферу выше потолка моих армейских истребителей. Я намеревался беззастенчиво позаимствовать их опыт, но, сидя в аудитории, вынужден был сдерживаться от крика: «Кому всё это нужно?!»
Практический Сократ восхищал меня тем, что предпочёл умереть за принципы, когда этого легко было избежать. Другие были не так требовательны.
Такие огромные фолианты мелкого шрифта — и, в конце концов, единственный их мудрый вывод: «Тебе самому решать, Ричард. Откуда нам знать, что потребуется именно тебе?»
Курс окончен, и я бесцельно бреду в ночи, шаги гулко раздаются в пустоте университетского городка и моей души.
Я пришёл на эти занятия в поисках руководства, мне необходим был компас, чтобы пройти через джунгли.
Существующие религии казались мне шаткими, плохо скреплёнными мостками, готовыми обрушиться при первом же шаге, превращая детские вопросы в неразрешимые загадки.
Почему религии цепляются за Вопросы-На-Которые-Нет-Ответов? Неужели не понятно, что «Нет ответов» — это не ответ?
Снова и снова, встречаясь с новой теологией, я задаю себе простой вопрос: могу ли я эту веру претворить в мою жизнь?
И каждый раз, под тяжестью этого вопроса, причудливые построения начинают шататься и трещать, затем, внезапно обрушиваются у меня на глазах.
Я хотел бы спасти мир от подобного обвала. Что чувствует человек, который отдал всю жизнь какой-нибудь религии, гарантирующей конец света 31 декабря сего года, и проснулся в новогоднее утро от пения птиц? Он чувствует себя одураченным.
За моей спиной в темноте послышались женские шаги. Я посторонился вправо, чтобы пропустить незнакомку.
Вот я и закончил курс, изучив два десятка философий, самых ярких в истории человечества, и ни одна не дала мне ответа.
Всё, чего я у них просил, — это указать, как мне смотреть на мир, чтобы просто жить. Вроде бы не такой уж и сложный вопрос для Фомы Аквинского или Георга Вильгельма Фридриха Гегеля.
Их ответы, однако, подходили только им самим и были совершенно бесполезны в моей жизни, такой далёкой от них.
— Неужели ты ничему не научился? — сказала она. — Ведь, тебе только что дали то, что ты надеялся найти все эти годы, а ты этого не понял?
Вспышка раздражения. Эта женщина не просто проходила мимо, она прислушивалась к моим мыслям! — Простите? — переспросил я как можно холоднее.
Темноволосая, с дерзкой светлой прядью, старше меня лет на двадцать, просто одетая. Не подозревает, как я поступаю с незнакомцами, врывающимися в мои раздумья.
— Ты получил то, что пришёл узнать, — сказала она. — Чувствуешь ли ты, что твоя жизнь сейчас меняет направление?
Я оглянулся. На тротуаре позади меня больше никого не было, и всё же, я был уверен, что она принимает меня за кого-то другого. Я никогда до этого не встречал её — ни на занятиях по философии, ни где-нибудь ещё.
— Мне кажется, мы с вами не знакомы, — сказал я ей. Она неожиданно рассмеялась.
— «Мне кажется! Мы с вами не знакомы!» — Она помахала рукой у меня перед носом. — Тебе показали, что готовых ответов не существует! Ты что, не понял? Только один человек может ответить на твои вопросы!
О Господи, подумал я. Сейчас она сообщит мне, что спасение — в Иисусе, и омоет меня в крови Агнца. Может, отпугнуть её, начав громко цитировать Библию? Я набрал в легкие воздуха.
— Когда Иисус сказал «Только через Меня придете к Отцу нашему», Он говорил о Себе не как о бывшем странствующем плотнике, а как о воплощении духа...
— Ричард!— сказала она. — Пожалуйста!
Я остановился и повернулся к ней, ожидая, что будет дальше. Она всё так же улыбалась, и её глаза блестели звездным сиянием. А она выглядит вовсе не такой уж бесцветной, как мне показалось вначале. Неужели раздражительность мешает мне видеть людей?
Пока я смотрел на неё, уличное освещение, должно быть, изменилось. Она не просто привлекательна, она настоящая красавица.
Она терпеливо ждала моего полного внимания. Может быть, меняется она сама, а не освещение? Что происходит?
— Иисус не даст тебе того, что ты ищешь, — сказала она. — Как и Лао-цзы или Генри Джеймс. Если бы ты сейчас всматривался в нечто большее, чем хорошенькое личико, ты бы обнаружил... ну-ну, и что ты обнаружил?
— Я вас знаю, не так ли? — сказал я. В первый раз за время разговора она нахмурилась. — Чёрт возьми, ты прав.
Сколько я помню, так было всегда. Всегда кто-то шёл за мной по пятам, сталкивался со мной, когда я поворачивал за угол, возникал в метро или в кабине самолёта — чтобы объяснить, в чём суть урока того или иного странного события.
Сперва, я считал этих людей фантомами, плодом моего собственного воображения; и, первое время, так оно и было.
Но, каково же было моё удивление, когда несколько следующих моих ангелов-учителей оказались такими же, явно трёхмерными смертными, как и я сам, поражёнными не меньше моего неожиданной встречей.
Через некоторое время я уже не мог точно сказать, кем были те, кто следили за мной и моим обучением, — фантомами или смертными, поэтому, я решил относиться к ним, как к обычным людям — до тех пор, пока они не исчезают посреди разговора или не переносят меня в другие миры, чтобы проиллюстрировать ту или иную идею.
В конце концов, это не так уж важно — кто они на самом деле. Некоторые из них были ангелами, забывшими представиться, и мне потребовались годы, чтобы увидеть их крылья. Других я считал живым Откровением, а они потом оказывались просто дурной вестью.
Эта книга рассказывает об одной из таких встреч на моём скромном пути к истине, о том, чему она меня научила и как эти знания изменили мою жизнь.
Похожи ли ваши уроки на мои? Кто я — ангел с опалёнными крыльями, несущийся по той же трассе, что и вы, или один из тех странных субъектов, которые, невнятно бормоча, пристают к вам на улице?
Некоторых ответов мне никогда не узнать.
Однако, поторопимся, чтобы не опоздать к началу первой главы.
[1] Определяет антидетонационные свойства топлива. — Прим. перев.