Миф о шести миллионах

Сильная и затяжная полемика разгорелась вокруг того, кто из ключевых фигур в немецком руководстве в первую очередь поддерживал якобы имевшее место массовое уничтожение европейских евреев. Прежде всего необходимо рассмотреть Адольфа Гитлера и разобрать точку зрению, согласно которой Гитлер был активным участником кампании по уничтожению европейских евреев.

Иоахим фон Риббентроп (Joachin von Ribbentrop) в книге «Zwischen London und Moskau» («Между Лондоном и Москвой», Leoni, 1953, pp. 274ff.) отмечает, что Гитлер был уверен, что Вторая мировая война не началась бы, если бы не еврейское влияние. Гитлер рассматривал борьбу Германии с Великобританией и Соединёнными Штатами как катастрофу для западной цивилизации и триумф для коммунизма. Он знал, что Рузвельт использовал все доступные средства для провоцирования войны в Европе ещё до того, как 3 сентября 1939 года Англия объявила войну Германии. Гитлер полагал, что Чемберлен не допустил бы войну, если бы не давление со стороны Рузвельта. Более того, Гитлер полагал, что Рузвельт не провоцировал бы войну, если бы он не получил поддержку и одобрение со стороны влиятельного американо-еврейского сообщества.

Взгляд самого Риббентропа на данное положение дел был более проницательным, реалистичным и аккуратным. Он полагал, что Рузвельт был бы не в состоянии убедить Англию вступить в войну с Германией, если бы лорд Галифакс не следовал традиционной британской империалистической политике, основанной на равновесии сил. Риббентроп напоминал Гитлеру, что еврейское влияние в Англии было все ещё незначительным во время длительной борьбы с Наполеоном, который принял традиционную антиеврейскую позицию Вольтера. Дружественная позиция кайзера Вильгельма Второго по отношению к евреям не имела никакого влияния в предотвращении нападения Англии на Германию в 1914 году.

Риббентроп часто вступал в дискуссии с Гитлером по поводу еврейского вопроса — во время войны и даже на их последней встрече от 22 апреля 1945 г. Он был уверен, что Гитлер никогда даже и близко не помышлял об уничтожении европейских евреев.

Самая всеобъемлющая попытка документировать тезис о том, что Гитлер лично направлял усилия по уничтожению европейских евреев, была сделана английским евреем Джеральдом Райтлингером. Расширенная немецкоязычная версия его главной работы вышла под названием «Die Endlosung: Hitlers Versuch der Austrottung der Juden Europas, 1939—1945» («Окончательное решение. Усилия Гитлера по уничтожению европейских евреев. 1939—1945 гг.», Берлин, 1956). Это название было дано из-за предположения, что Райтлингеру удалась его попытка. Полное название более раннего английского издания его работы от 1953 года не упоминает Гитлера.

Райтлингер признаёт, что термин «окончательное решение» еврейского вопроса — в том виде, в каком немецкие лидеры употребляли его с момента начала войны с Польшей до войны с СССР — не имеет ничего общего с уничтожением евреев. Далее он рассматривает приказ Гитлера, данный им в июле 1941 года и предусматривающий уничтожение захваченных политических комиссаров, откуда делает вывод, что тот сопровождался устным приказом Гитлера для специальных «оперативных групп» уничтожать всех советских евреев (Там же, стр. 91). Это предположение основывалось на чистой воды дедукции и было опровергнуто выше. Райтлингер лично приводит заявление одного из руководителей СС и начальника личного штаба Гиммлера, Карла Вольфа (Karl Wolff), о том, что Гитлер ничего не знал ни о какой программе по уничтожению евреев (Там же, стр. 126)

Райтлингер упоминает о косвенном «доказательстве», якобы содержащемся в предостережении Гитлера, которое он сделал в своей речи в Рейхстаге от 30 января 1939 года, о том, что новая европейская война будет означать конец для еврейской расы в Европе. Ему не удалось процитировать это заявление Гитлера в контексте, где говорится, что трагедия новой войны побудит другие европейские страны последовать антиеврейским программам, уже принятым Германией и Италией. В этом смысле, конец для еврейской расы в Европе означает нечто совсем другое, нежели физическое уничтожение евреев. Это означает всего лишь устранение их непропорционального — по сравнению с их сравнительной численностью — влияния. Райтлингер также виновен в другом ошибочном истолковании подобного рода: он заявляет, что газета СС «Шварцес корпс» («Schwarzes Korps») в номере от 24 ноября 1938 г. проповедует уничтожение евреев, а не устранение их влияния (Там же, стр. 9).

В конце концов, Райтлингер заявляет, что он обнаружил убедительное доказательство гитлеровской политики по уничтожению в протоколе разговора между Гитлером и венгерским регентом Хорти, состоявшегося 17 апреля 1943 года. Гитлер жаловался на чёрный рынок и подрывную деятельность венгерских евреев, после чего сделал следующее заявление: «Они полностью положили конец этим условиям в Польше. Если евреи не желают там работать, они будут расстреляны. Если они не могут работать, то они хотя бы не будут процветать» (Там же, стр. 472).

Никогда не было найдено ни малейшего доказательства, что эти комментарии раздосадованного Гитлера сопровождались действительным приказом расстреливать тех евреев, которые не желали работать. Райтлингер признаёт, что Гитлер пытался уговорить Хорти освободить 100 тысяч евреев для работы в «программе истребителей» немецких воздушных сил, на тот момент, когда воздушные бомбардировки Германии быстро росли в интенсивности (Там же, стр. 478). Это показывает, самое большее, что в мыслях Гитлера идея о принудительном труде евреев одержала верх над планом по эмиграции. Целью Гитлера в споре с Хорти явно было увеличение его рабочей силы и вовсе не уничтожение евреев.

Работа Райтлингера оказало сильное воздействие и пользовалась большим авторитетом в еврейских кругах. «Еврейский ежегодник» (London 1956, pp. 304ff.) отмечает, что обычно утверждается, будто «Гитлером было убито» 6 миллионов евреев, однако Райтлингер предложил более низкую цифру в 4.194.200 «недостающих евреев», из которых треть умерла от естественных причин. Это снижает число преднамеренно уничтоженных евреев до 2.796.000.

Около 2,5 млн. мнимых жертв в заниженной цифре Райтлингера якобы прибыло из Польши и Румынии, и, тем не менее, он заявляет, что все данные из этих стран весьма гипотетичны. Более того, поражение немцев под Сталинградом не позволило им широко вмешиваться в судьбу румынских евреев. В сущности, можно добавить, что все статистические данные, которые использует Райтлингер — даже несмотря на то, что они более разумны и правдоподобны данных любого другого еврейского статистика, занимающегося проблемой уничтожения в крупном масштабе — являются «весьма гипотетичными» и что он сокрушительно провалился, пытаясь доказать, что Гитлер лично был режиссёром попытки уничтожить европейских евреев.

Впечатление от книги Генриха Гофмана (Heinrich Hoffmann) «Hitler was my Friend» («Гитлер был мои другом», London, 1955, pp. 191ff.) следующее: во время Второй мировой войны Гитлер был практически полностью занят военными делами, а его заинтересованность в еврейском вопросе весьма отчётливо подчинялась немецкой военной экономике. Ситуация, похоже, изменилась только в апреле 1945 года, когда Гитлер столкнулся с кошмаром будущего советского господства над Европой. В эти последние дни он опять обратил всё внимание на деятельность евреев (Там же, стр. 227).

Гофман был близким другом Гитлера и пользовался его исключительным доверием. В августе 1939 года Гитлер сказал, что как он, так и Англия блефуют насчёт войны. Началась война, и Гофман обнаружил, что Гитлер делал всё от него возможное, чтобы избежать давления по поводу вторжения в Великобританию в 1940 году. 22 июня 1941 года, после начала войны с СССР, Гофман понятным образом впал в уныние, однако Гитлер терпеливо и подробно объяснил ему, почему он считает превентивную войну на Востоке необходимой для безопасности Германии. Главной причиной было, разумеется, то, что Гитлеру не удалось достичь компромиссного мира на Западе (Там же, стр. 115 и далее).

Свен Хедин в книге «В Берлине без назначения» (Буэнос-Айрес, 1949) пишет, что в период с 1933 г. по 1942 г. он имел частые контакты с Гитлером. Гитлер знал, что этот выдающийся шведский учёный-исследователь (сам бывший частично евреем) был против преследования евреев в любой форме. Книга Хедина «Германия и мировой порядок» (Лондон, 1937) была запрещена в Германии, хотя автор, в силу своей дружбы с Гитлером и Герингом, надеялся в будущем получить основной доход от продажи книги вне Германии для научных целей. Хедин допускает, что до 1933 года немцы имели законную обиду на их небольшое еврейское меньшинство. Евреи, несмотря на то, что они составляли всего 0,8% от населения, поставляли 23,07 процента всех юристов в Германии и получали крупную долю дохода из немецкой торговли и промышленности. Тем не менее, он полагал, что Германия «обошла бы стороной» еврейский вопрос, если бы не поражение 1918 года и последующие злоключения Германии. Легко понять, почему принятие Хедином теории «козла отпущения» для объяснения национал-социалистической антиеврейской политики не понравилось национал-социалистам.

В «Берлине без назначения» Хедин выражает опасения по поводу того, что люди и события эпохи Гитлера будут изображаться исключительно в перспективе и интересах более позднего периода в течение очень многих лет. Факты подтвердили это предсказание. В том, что касается национал-социализма, отношение Запада осталось точно таким же, как и отношение СССР. Несмотря на холодную войну и острые разногласия по разным вопросам, в том, что касается событий в Германии до 1945 года, царит полное единодушие. Так же как и во враждебности по отношению к национал-социализму.

Согласно Хедину, Гитлер не хотел вести войну с Западом. Война, навязанная Гитлеру Западом, закончилась грандиозной победой для коммунизма и сокрушительным политическим и моральным поражением для всех остальных. Поэтому Запад после 1945 года стал вести чудовищных размеров пропаганду для того, чтобы люди были убеждены, будто германский национал-социализм был бесконечно хуже русского коммунизма, даже после того, как русские выиграли войну.

Существовали справедливые опасения, что политика Запада, проводимая им до 1945 года, будет выглядеть абсурдной без подобного тезиса. Поэтому была предпринята попытка организовать сопротивление Запада коммунизму, как «наименьшему из двух зол». Однако роль СССР в поражении национал-социализма была решающей, и люди на Западе задавались вопросом, как это сильное и встревоженное сопротивление в настоящее время «коммунизму, меньшему из двух зол» могло быть законным и оправданным. Запад бы мог предъявить гораздо более значительное и убедительное моральное сопротивление коммунизму, если бы он признал ошибки прошлого относительно войны и предшествующей ей дипломатии.

Книга Хедина разделяет впечатления ближайшего австрийского друга Гитлера Августа Кубицека (August Kubizek). В книге «The Young Hitler I Knew» («Мой друг Адольф Гитлер», Boston, 1955, pp. 291ff.) тот пишет, что к 1940 году Гитлер устал от войны и хотел либо уйти в отставку, либо сосредоточиться на завершении некоторых внутренних проектах по реконструкции. Как на Хедина, так и на Кубицека он явно не производил впечатления дьявола в человеческом обличии, полагавшим, будто он должен начать по-настоящему крупную программу по ликвидации мирового еврейства. Хедин описывает Гитлера как «сильную и гармоничную личность».